Другие записи в разделе: Gogia (+140), Архив Хулинета (+9), Библиотека (+152)
(впервые опубликовано в сетевых изданиях “Вечерний Гондольер” и “Нескучный Жанр” 2001 г.)
Поехали мы с женой в Египет, нам надо было сначала в Пулково-2, а мы приехали в Пулково-1. Красивый аирпорт, здоровый, но не тот. Ваучер (путевка) гласил, что нам в Пулково-2. Делать нечего, едем туда, еле нашли, указатель мелкий и не видный из себя, однако попали наконец куда надо. Заваливаем значит мы в Пулково-2. По инструкции турбюро, должна нас там ждать тетка по имени Елена (Елена первая). Глядь, стоит, подходим, спрашиваем, искузьмы типа, мы из Выборга. Она типа ХАЙ, вас то нам и надо. Дает нам бумаги, билеты и толкует мол надо декларацию писать. Ну пишем, раз надо, по сто пятдесят долларов на нос и ни копья больше. А мэн в зеленой фуражечке говорит, что до полутора кусков на лицо физическое без проблем. Мы переписывать не стали. Не горит, уточнять.
Топаем дальше, бэгидж суем в канал, все типтоп не пищит. Мэн подкалывает, типа дуйте в свой Египет и без вас не пропадем. Улыбается, ну и мы ему тоже конечно.
Пилим к стойке, там тетка заспаная, ладошкой рот укрывает, зевает и ручкой делает, на бэгидж. Ставим куда она показала и смотрим на нее, она на нас. Потом проснулась и улыбаться начала, мы тоже, ясен пень. Идите, говорит, к погранцам, печать там и все такое в загончике сделают. А мэн в зеленой фуражечке, говорю, уже был, а она мне радостно отвечает, что то досмотр ручной клади а не погранцы, типа погранцы в загончике. Ага, двигаем в загончик, пиво конечно некстати, отрыжка прорывается, неудобно разговаривать.
В загончике тетка, паспорта смотрит и нас сличает. Все у нее сходится и улыбка пограничная типичная, хотя получилось душевно. Хотелось ответить адекватно блин, но пиво некстати, отрыжка, прямо бич какой-то. Прошли так, молча типа. То есть под раскаты пивные, но она не обиделась, стала дальше сличать народ в паспортах. Правильная женщина. И печать поставила, выбыли стало быть, должны обратно скоро появиться.
Сели в зале ожидания, покурили, барахло в котомку. Куртки в Египте как верблюду тромбон. Жарко там, 22 градуса нашего Цельсия. И вода точно такая же. Ждем когда садить станут на воздушное судно. Пришли погранцы стали ругать какого-то хрена, за рукав кривой к самолету. Хрен толкует, мол, самолет криво стоит, ему типа, съехал ты что-ли? Договорились конечно, а куда деваться, народ подпирает, талончиками шелестит. Тетки зубами стучат в блузочках, идиотками в шубах неохота в Египет садиться. Все стараются в сланцах пальцы поджимают.
Погранцы похихикали но двери в рукав открыли. Ринулись мы по местам, заняли, развалились, согрелись, ремешки застегнули, читаем инструкцию про спасжилеты и свистки. Некоторые смотрят на члена экипажа, он забавно так показывает как нос в дыхательную маску вставлять и в клапан дуть. Форсмажор типа, выживаемость на воде, идентификация при волнении морской глади и обозначение пострадавших среди уцелевших.
Незаметно уснул, сказалось пиво и волнения отбытия с Родины. Проснулся в небесах. Летим хорошо, выпил пива, хотя зарекался, но пока есть, чего волынку тянуть, опять заснул. Просыпаюсь, пахнет жареным. Тяну ноздрями, нехило. Стало хотеться есть. Из занавесок вышла тетка, пихает колясочку и всем раздает чего там жарила в занавеске. Едим, вкусно, маслице намазываем на булочки, джемом сверху прикрываем и в рот, малиновым.
Поели, коробочки пластмассовые сдали тетке с коляской и почитать собрались, а тут из динамика по-английски заговорили, что летим над Киевом, а после Анкара ожидается, Тель-Авив и прочие мегаполисы. Смотрели в окно ничего нету, одни облака, высота одиннадцать тысяч метров, плюнули, порадовались что все поняли по-английски, а тетка стала по-русски говорить то же самое, а мы читать стали, скучно слушать одно и то же.
Курить в лайнере компании “Пулково-2” можно запросто. Тетка по громкой связи объявила. Просто надо найти где ряды с 20-го по 25-ый, сесть там и курить. Если места заняты пассажирами, то поменяться. Если там пассажиры с детьми, тогда тетка и сама не знает. Пошел посмотрел, там спали два здоровых араба, детей с ними не было. Курить хотелось не очень и мы стали читать дальше интересные и поучительные книжки. Я читал “Как пропить миллион”, а жена читала “Алмазные нервы”.
Просыпаюсь над Синаем, летим, никто не шумит. Один мужик, его зовут Толик, допивает ботл ирландского виски. Почему Толик, потому что сосед его спереди так называет, а может мама или по паспорту. Соседа спереди Толика зовут Парамон. Парамону всего четыре года, он весел и румян. Мама Парамона молодая, оглушительно красивая дамочка, без чувства меры, но очень хорошей памятью. Она запоминает всех, с кем общается Парамон, а мальчик общается со всем самолетом.
Самолет идет на снижение. Внизу открывается Красное море и какие-то желтые разводья параллельно береговой линии. Мы думаем что это канализация стекает в море и от того так грязновато оно выглядит с орлиного полета. Позже узнаем, что это коралловые рифы и вблизи они очень красивы и густо заселены живностью. Самолет приземляется совсем незаметно, в салоне раздаются дружные аплодисменты, мы тоже хлопаем на всяк случай. Подруливаем к аэровокзалу мимо разных самолетов на стоянке, в том числе и небольшого реактивного самолетика с охранником рядом, в черном мундире, с портупеей и АКМ-мом на груди.
На входе в здание стоит еще один охранник или полисмен с таким же автоматом русского производства. Ему явно жарко, он с любопытством смотрит на нас и неспешно топчется на месте в блескучих черных ботинках.
В здании, по инструкции турфирмы, занимаем две очереди. Одна обмен долларов и покупка двух марок на въезд в Египет. Вторая на заполнение карточек гостей страны. Стоим, карточки уже заполненые у меня в руках, я ни капельки не волнуюсь, хотя очередь как в России за дефицитом, это потому что прибыл самолет из Италии, а итальянцы очень живой народ и потихоньку начинают оттирать от окошка русскую публику. Русаки сопят и упираются молча. Итальянцы перекрикиваются типа – Марио!!! Ротоландо респирандо? А Марио орет – Порка мадонна и типа бесаме мучо май ас!
Наконец очередь доходит до нас. Мы уже купили марки и наклеили их в гостевые карточки. Оффис-мэн отпихивает наши паспорта, карточки и быстро сыплет на ломаном английском, что марки надо в паспорта клеить куда нибудь, а карточки гостевые надо с печатями принимающей фирмы. Оставляю жену заложницей между двух лысых Ромео и бесстрашно выдираюсь из очереди. Трехлетняя практика торговли китайской мануфактурой на базарах средней России не халям-балям. Ищу фирму “Шарм вояж”, нахожу конечно араба в желтой рубашке с плакатиком, в зеленом галстуке и широкой шляпе (чисто Незнайка). Он радостно лопочет что долго ждайт и уже бояться терят два раша из Сентпетерсбурк.
Уточняю конечно что мы ис Виборк, майнейм Лео, майвайф Наташа, а ю нейм? Араб ловко отвечает что он Мохаммед и но но но два тоурист из Финланд ор Поланд. Успокаиваю типа Сентпетерсбурк и баста. Мохаммед (из Каиро) улыбается и орет Вилькам ту хеа! Сует мне две гостевые с красивыми печатями на арабском от фирмы “Шарм вояж”. Мы дружно отдираем марки с карточек и вклеиваем их в паспорта, получается. Потом я корябая свои данные на ходу, втискиваюсь с бумагами в очередь перед окном, обрывая пуговки на итальянцах. Назад от окна прем совсем с подъемом. Май вайф повизгивает “Банзай”, а я, совершенно тупо, про крейсер Варяг.
Выходим из аирпорта, теряя Незнайку-Мохаммеда с концами. Тут же видим тетку с плакатиком, тетка из той же фирмы. Зовут ее Елена (Елена стало быть вторая) и говорит она по-русски и вообще москвичка. Тащимся с теткой при плакатике к автобусу, три места барахла тащу я. Вокруг пять челов с колясками для перевозки. Они наперебой предлагают свои услуги и помощь. Кого как, а нас настращали что за все надо платить и каждый раз договариваться. Пою Варяга и тащу все сам. Считаю сэкономленные египетские фунты и пиастры и перевожу в пиво. Позже узнаю что даже на бутылку не сберег, но в тот момент этого я знать не мог.
Садимся в автобус. Шофер закидывает наши вещички на крышу и бухтит по своему, ругая прижимистых рашей. Едем. Вокруг пейзаж узбекских Кызыл-кумов круто разбавленный пальмами и кактусами. В отеле нас сгружают и бросают. Мы пару минут смотрим на смуглые широкие улыбки сервис-боев и сдаемся. Хлопчики осторожно подхватывают наши сумари и утаскивают их в неизвестном направлении. Откуда ни возмись появляется незнакомая тетка по имени Елена (Елена третья) и ведет нас к рецепшен оформлять. Там нам дают ключ от номера, и пару пластиковых карточек на получение пляжных простыней. Красавец араб в черных брюках со стрелкой проводит нас в корпус и впускает в номер попутно показывая ресторан где мы будем питаться по типу шведского стола утром и вечером.
Красавец араб (Хамад из Александрии) показывает нам как надо пользоваться кондиционером и как беречь воду. Она стоит здесь дороже земли. Демонстрирует переключение каналов на телике, в том числе и РТР, просит не оставлять балконную дверь открытой. Хамад уходит, мы остаемся одни.
После душа просто падаем спать, удивительно откуда взялась телесная усталось, ведь всю дорогу спали ели и читали. Просыпаюсь в глубокой темноте, ага, думаю, я же в Египте. Выхожу на балкон, действительно, море и небо одинаково черны, хиленько светят пара звезд и больше ничего. Египетская ночь, вот ты какая.
под египетский черный плед попадает огрызок дня
и луна устремляет свет по воде прямиком в меня
Однако, неспеша докуривая сигаретку, замечаю небольшое свечение прямо по курсу. Море и небо начинают разделяться и появляется луна. Она ущербна так же как и в Северозападной России, но серпик расположен почти горизонтально. Мунрайзинг занимал мое внимание минут двадцать, еще три сигаретки испустили дух в легкомысленных легких. Рядом обнаружилась жена завороженная восхождением мистической планеты. Включился сверчок и все египетское очарование пропало, больно уж по нашему сверчал.
Идем на ужин. Вся территория отеля в огнях. Светильники спрятаны среди яркой зелени, прозрачные трубки в три-четыре цвета охватывают пальмы с листьями забраными в пучки от чрезмерной потери влаги. Журчит вода в каскадных декоративных водоемах и водоемчиках. Негромкая музыка несется из динамиков, которых я тоже не вижу. Звучат Мориа, Папетти, Ласт, оркестровки неизвестных мне авторов, но неизменно приятные и ставшие классикой.
Входим в ресторан, показываем ключ от номера человеку за конторкой. Спорим прямо возле конторки по-русски здороваться или по-английски. Я настаиваю на английском, жена на русском, подавляя меня физическим патриотизмом. Здороваемся, невпопад, каждый по своему, пихая друг-друга под бока. Молодой человек с мудрыми глазами здоровается сначала со мной (О Египет!) по-английски, потом с женой по-русски. Мы делаем большие глаза, трем паркет носками кожанной обуви и улыбаемся. Действительно: улыбка – универсальное средство, нас тут понимают и улыбаются в ответ куда более душевно и профессионально.
Мы усаживаемся за высокий столик. Мне он сразу понравился и стулья тоже высокие из красного дерева. На них надо забираться по двум металлическим ступенечкам. Сидим ждем, потом вспоминаем что корм все же по шведскому типу и сползаем со стульев на добычу. Добыча вокруг разная и ее много. Два четырехметровых стола и пятнадцатиметровая изогнутая стойка заставлены всякой всячиной. Умненько наблюдаю за итальянской теткой (она здоровалась на входе а я догадался) которая очень технично открывает судки и сует туда свой нос. Повторяю за ней и вижу чикен-гриль, беру, бефстроганов, беру, благо тарелки диаметром 35 сантиметров позволяют навалить пребогато. Фиш в горчичном соусе, беру…, опомнился, блюдо уже полное. Надо все съесть, так принято. Ставлю на столик, забираюсь по ступенечкам, ем. Вкусно, запить хочется а нечем. Сползаю со стульчика иду искать, уже не стесняюсь, лезу везде, но молча, пусть думают что я тоже итальянец, с них какой спрос, они энергичные.
Питья никакого нет, то есть вообще. Стреляю по залу глазами, ищу Италию в лице ее шустреньких представителей. Нахожу, пьют засранцы! Где взяли? Подходит мэн, спрашивает насчет дриньк, я естественно отказываюсь, на хер надо жену расстраивать. Но ведь пьют же севенап и симплватер, где берут блин? Цепляю за рукав пробегающего мимо с грязными тарелками мэна, требую его к ответу насчет симплватер, он таращится на меня, потом светлеет лицом и расцветает улыбкой, раша типа, окей нау. Осторожненько высвобождает локоть и бежит дальше. Через минуту притаскивает нам ванхалф ботл воте и откручивает крышечку, наполняя два бокала на столе. Мы запиваем от души, потом до меня доходит, что дриньк не только про спиртное, а тормоз понятие интернациональное.
Умещаем в пузы все что набрали, запиваем, неплохо. Оценка отлично. Тут подходит мэн и сует чек на шесть египетских фунтов за полуторалитровую бутылку чистой негазированой воды (курс 3.5 фунта за 1 долллар). Я немного лубенею, но марку держу, даже фунт на чай даю. Умный гид Елена (третья) сказала что чаевых надо давать десять процентов от суммы заказа. Уныло ищу глазами итальянцев, к ним тоже подошел мэн и сунул чек за дриньк. Итальянская тетка шустро расписывается на чеке и отпихивает его к мэну обратно. Мэн забирает чек и уходит. Жду дальше, потом въезжаю, что оплата возможна при сдаче номера. Таким образом чаевых можно не давать вовсе, логично и сама по себе довершает мысль моя репа. Поглаживаю труженицу левой рукой, правой беру салфетку и утираю рот, пот и … э-э-э-э… левую руку.
С этого момента понимаю, что век живи и век учись, девиз весьма и весьма жизненый. Первый ужин заканчиваем на террасе перед рестораном за удобным столом с пепельницей. Вьется дымок Кент-суперлайт и плещется рядом бассейн с волной от механического привода. Луна уже высоко, морская гладь отсекается от небесной тверди типа на раз. Звезды на месте, разгорелись и нагло тлеют в алмазном диапазоне.
Плавно покидаем террасу и движемся к корпусу с намерением что нибудь посмотреть по телику. Войдя в номер, вставляю брелок от ключа в щель единой инфосистемы отеля. Теперь кому надо знают, что я в номере и что в номере именно я, хотя ключ может вставить и без меня типа злоумышленик, но гостиничная секьюрити не дремлет, правда увидеть ее сложно.
Вдумчиво прощелкиваю полтора десятка каналов, останавливаюсь на СиэНэН и РТР, эта пара мне нравится. Под бубнеж телика заваливаюсь в койку, открываю “Как пропить миллион” и закуриваю. Жена хронически поворачивает нос в мою сторону, но дым от сигареты плавно втягивается в щель под потолком. Вайф умиротворенно прикладывается к бутылке с водой и впервые за три дня в ее голубых глазах прорезывается робкий интерес. Взгляд ее загадочен и волнующ.
Утреннее солнце будит меня мягко и вежливо. Жена спрашивает, выспался ли ты милый, а я выспался. Смотрю на ее довольное лицо и ни о чем не жалею. О миа фара, миа морэ, о морэ….. морэ….
Море. Красное море. Надо попробовать его на вкус. Но сначала завтракать. Бреюсь, умываюсь, чищу зубы, выходим из номера. В ресторане нас учат как по-английски произносится номер нашей комнаты, то есть “ту севен зироу” и никаких гвоздей. После того как мы с женой дружно выучиваем на слух “ту севен зироу” и повторяем до закрепления, нас гостеприимно впускают в обеденный зал. В отместку мы столь же настойчиво учим арабов как будет то же самое по-русски. Занимаем знакомый столик, карабкаясь на те же стулья, только еда утром другая и, в отличии от ужина, море питья. В стеклянных чайниках с подогревом чай, кофе. В стеклянных цилиндрах с краниками мандариновый, апельсиновый и еще какой-то красный сок. Наливаем всего понемногу.
За стойкой стоят повара в белых колпаках смотрят как народ кушает их стряпню и закуски. Можно попросить яичницу или омлет, которые тут же и приготовят. Желающих трое. Пристраиваюсь четвертым. Дело движется споро. Передо мной итальянка преклонных лет. Она внимательно смотрит как повар готовит омлет предыдущему гостю. Свой омлет она берется делать сама. Повар с удовольствием уступает место у печи. Итальянка замешивает яйцо, молоко, репчатый лук, перец и еще чего то, трясет и возит сковородку по конфорке. Быстро подкидывает омлет, он переворачивается в воздухе и шлепается обратно на сковородку. Повара кричат “Браво” и хлопают в ладоши. Мой омлет был сделан фирмой без шума и оваций, однако мне очень понравился.
Ничего горячего мясного на шведских столах я не обнаружил. Пришлось довольствоваться нарезками. На выбор были говяжьи и бараньи вареные колбасы с зелеными вкрапленями неизвестного мне овоща и на отдельном подносе живописно разложеная нарезка свиной колбасы, похожей на ветчинно-рубленую. Съедаем все что набрали и весело выходим из обеденного зала. На территории отеля куча бассейнов с пресной водой. Но уж дудки, мы идем прямо на пляж.
У входа на пляж готовим пластиковые карточки. Сервис-бой спрашивает намба рум. Мы с женой дружно произносим “ту севен зироу” и получаем две желтые махровые простыни. На пляже застилаем простынями два лежака с толстыми пороллоновыми матрасами, поближе к воде, и умащиваемся на них сверху. Елена вторая, наш гид предупредила что море живое и все что в нем живет порой кусается или жжется. Солнце тоже вопреки прохладному ветерку способно спалить невежественных рашн туристс до волдырьев за полчаса. Потому тщательно втираем бадиойл в кожу, благо фирма подкладывает новый пузыречек этого зелья каждый день.
Захожу в воду и пытаюсь голыми пятками ступать по рифу. Он похож на тонкий ковер буровато-зеленого цвета. Местами в углублениях живут морские ежи и наступать на них опасно. Внимательно смотрю под ноги. Вода совершенно прозрачна. Плавают мелкие рыбки размером со спичку. Чуть дальше рыбы покрупней, с локоть, а то и с руку. Цвета поражают, особенно оттенки зеленого и фиолетового. Много медуз. Они похожи на черноморских но прозрачней и имеют четыре фиолетовых круга под куполом. Соприкасаться с ними не рекомендуется и пляжные мэны в снежнобелых шортах и таких же рубашках отталкивают медуз от берега длинными палками.
Потихоньку привыкаю к воде. На расстоянии 12-15 метров от берега риф обрывается в глубину. Тут самый цимус. Напяливаю маску, закусываю трубкой и булькаюсь в прозрачный рассол. Нырнуть просто так не удается. Поворачиваюсь вертикально ногами вверх. Не прилагая усилий так и торчу по колено из воды. Потом делаю несколько гребков и погружаюсь под воду полностью. Красиво блин. Риф шишкастой стеной уходит на глубину становясь снежно белым. Структура рифа напоминает карстовые натеки или выбеленную коровью требуху. Много рыб разной формы и расцветок. Все они очень заняты и не в пример любопытным ротозеям решают шкурные вопросы. Решают весьма жестко. На моих глазах одна симпатичная рыбка сожрала другую, которая в свою очередь обгладывала раритетный коралл, поедая что то вовсе мне невидимое.
Где то на глубине трех метров начинает неприятно давить в ушах. Выныриваю и плаваю по поверхности предпочитая разглядывать подводную суету сверху. Мелькнуло гибкое тело и нет рыбки, это мурена. Она небольшая но прожорливой национальности. Пытаюсь с ней познакомиться, не хочет. Впереди еще девять дней и десять египетских ночей, что нибудь да выйдет. Выхожу из воды, падаю на махровую простынь, грею спину и остальное.
Вайф рядом трескает яблоко. Переворачиваюсь через 15 минут, грею пузо. Хорошо.
Заснул. Проснулся. Пытался читать, не читается. Шум волн, любопытные люди в воде, белые катера с прозрачными днищами, ласты, маски, трубки, отдых в разгаре. Частая эмоциональная речь итальянцев, немецкая, вызывающая ассоциацию с чипсами, английская со взбитыми сливками, редкая арабская, похожа на черную икру на черном же хлебе, японский саунд, иначе не назовешь, напоминает два колокольчика запеченных в резине. Нескончаемый поток звуков. Совершенно нет чаек. Да, это не Балтика.
Незаметно крадется полдень. Философское настроение медленно уступает место средней тяжести голоду. Пора узнать почем фунт рыбы в местном ресторанчике “Шаркс бэй”. Поднимаемся с вайфой, готовой разделить со мной все, кроме смерти, это дело сугубо индивидуальное ха, ха, ха. Идем к резным дверям с тонироваными стеклами. Двери открывает всевидящий официант (его зовут Марио). Здороваемся по-русски. Получаем в ответ профессионально вздернутые брови, классную улыбку и “Добри ден”.
Марио проводит нас в зал уточняя ту сан предпочитаем или щедоу. Мы выбираем тенечек, солнце за день надоело. Садимся. Предупредительный Марио пододвигает стул под май вайф и, заметив, что она поеживается от кондиционера, предлагает развернуть струю холодного воздуха в сторону. Ес, реверс плиз, кивает май вайф улыбаясь Марио, а я в очередной раз пережевываю природу женской сущности, впрочем не так горячо как в молодости. Меню приносит совсем другой официант. Зовут его Омар, он турок. С ним я разговариваю успешней и дольше чем с Марио. Омар убегает и приносит меню на русском. Углубляемся в список блюд. Мне хочется креветок, жена предпочитает рыбу. Тычем пальцами в меню поочередно, Омар сравнивает с меню на английском и считает строчки. Наконец заказ идентифицирован и Омар удаляется ровно держа голову в очках с позолоченной оправой.
Появляется Марио насчет дриньк. Киваю репкой и прошу три бутылки воды. Марио приносит воду бегом и наливает нам в бокалы. Прихлебываем воду, болтаем вполголоса. А вот и Омар, он убирает со стола лишние приборы, передвигает хлопчатобумажные салфетки и удаляется. Марио несет тарелку, по размерам больше похожую на тазик с тремя видами соуса, плетеную корзинку с пресными горячими пышками-лепешками и плетеную же посудину с тремя видами кетчупов. Объясняет нам что есть каждый из них. Для меня нового уже достаточно и я торможу откровенно насчет кетчупов, они так и остались нетронутыми. Зато лепешкам и маслицу в маленьких упаковочках отдаем должное вместе с женой.
Наконец приносят моих креветок и рыбу для жены. Оба блюда такие же тазики как и блюдо с соусами. Приступаем к еде уже изрядно наевшись лепешек с маслом. Я с трудом справляюсь с креветками и картофелем фри в качестве гарнира. Жена съедает рыбу и ломается на гарнире. Тяжело отдуваясь, прошу счет, хочется на воздух и почти сразу же спать. Обед вместе с чаевыми обходится нам в 150 египетских фунтов, что составляет чуть более 40-ка долларов. Марио провожает нас до дверей ресторана, которые распахивает перед нами любезный Омар. Оба кивают нам головами и зовут бэк туморроу. На свежем воздухе присаживаюсь на парапет терраски и перевожу дух после плотного обеда.
Утром следующего дня едем на экскурсию, которую устраивает для нас турфирма. Небольшой, удобный автобус с кондиционером везет нас мимо аирпорта, мимо множества отелей и пансионатов, где наверняка можно устроиться и подешевле чем мы (у нас вышло по 620$ с носа). Через 40 минут въезжаем в старый Шарм-эль-Шейх. Там везде что-нибудь продают. Ходим по улицам, вертя головой на 360 градусов, ибо правила в Египте чисто по понятиям. Светофоров нету вообще. Водители ездят и гудят клаксонами. К туристам отношение трепетное и потому давят кого-то чрезвычайно редко. Похоже канализации в старом городе тоже нет. Нечистоты, то ли помои, выливают прямо на проезжую часть. Воздух несет в себе густой аромат.
стойким запахом нечистот вспоен воздух и пальма-хиппи
подпираясь чернявым типом теневой бенефис дает
Попадаются полисмены в черной униформе с портупеей и неизменным АКМ. Магазинчики, бутики, лавки лепятся нескончаемой вереницей, занимая первые этажи зданий за редким исключением. У магазинчиков зазывалы. Они пытаются заглянуть в глаза и говорят без остановки. Поддаемся на уговоры одного аборигена и заходим в магазинчик, перед которым я заметил сотни статуэток из черного камня. Мне нужна статуэтка женщины с лицом кошки. Костя Шаповалов просил привезти непременно из Египта, чтобы без дураков.
Долго объясняю хозяину что мне нужна вомен виз хед оф кат. Надо видеть как он жонглировал статуэтками просто кошек (животное здесь мифическое) и хеопсоподобными фигурками неопределеннополых богов, божков и божеств. Наконец вытащил из подсобки нечто в юбке, с подобием женской груди и ногами сорок последнего размера.
Статуэтка мне сразу понравилась проработкой форм и полировкой. Смотрится она очень эффектно. Хозяин понял что товар купят. Голос его стал похож на голос экскурсовода эрмитажа со стажем лет в 20-цать. Он начал жечь фигурку зажигалкой, приговаривая “Но пластик!!! Ит олд блек стоун”. Когда речь зашла о цене, хозяин зарядил 60 фунтов. Я хотел платить, а жена стала торговаться и, о чудо, сбила до 40-ка. На радостях я хотел ее обнять, но постеснялся проявлять свои чувства в мусульманской стране.
Заботливо упакованая хозяином, статуэтка легла в пакет, а он сам, заручившись нашим обещанием заходить еще, проводил нас на улицу, где сразу же зацепил тройку туристов масляными зазывными речами.
вот араб у него вода по три фунта полста пиастров
нет земельного тут кадастра бедуины и гор гряда
Следующей нашей покупкой были две бутылки воды в магазинчике через улицу. В старом Шарм-эль-Шейхе вода вдвое дешевле чем в ресторане отеля. Но ездить туда стоит 20 фунтов в одну сторону. Поэтому я в гробу видал такую экономию.
Наш автобус остановился возле скальной террасы в Наоме-бей. Каждая ступенька террасы, шириной полтора-два метра принадлежит разным хозяевам. Здесь предлагают кальян, чай, кофе, еду, сладости и еще много чего. Наркотики, даже травка, в Египте запрещены. Усаживаемся на мягкие цветистые матрасики и подушки прямо на террасе, ждем кофе и кальян за счет турфирмы. С высоты нашего уютного гнездышка видна вся Наоме как на ладони. Те из нас, кто живет в местных отелях, рассказали о вечере предыдущего дня, о песнях, танцах, всеобщем братстве и единении на улицах до утра. Оказывается обслуживающий персонал и даже какая-то часть шоферов такси, работают здесь вахтовым методом, а живут в Каире, Александрии и других городах Египта на Африканской части страны. Там же есть не менее знаменитый курорт Хургада. Тоже Красное море, но другой его берег.
Приносят кальян. Он еще не заряжен и мы наблюдаем церемониал набивки и разжигания установки. Сначала кальянщик залаживает табак в верхней части кальяна, для нас самый слабенький, потом ставит насадочку с фольгой для ароматных углей. Нам приготовлены яблочные угли. Есть еще медовые и другие, которых я не запомнил. Угли уже дымятся, можно курить. Никто не решается взять чубук. Я оказываюсь крайний. Беру чубук в рот и пытаюсь затянуться как сигаретой. В нижней части кальяна сиротливо булькает пузырек воздуха и ничего более. Тогда вдыхаю полной грудью. Пузырьки забулькали веселей, кальянщик закивал одобрительно. Выдыхаю. Приятный яблочный запах в виде маленькой тучи плывет над террасой. Никаких неприятных ощущений. Делаю еще пару вдохов и передаю чубук жене. Она потешно дует в кальян и передает трубку дальше по террасе. Увлеченно дымим всем табором. В голове всплывают картинки из нерусской жизни и носятся бедуины на верблюдах.
Принесли горячий напиток каркадэ (местный, типа чая, красный) и разливают в пиалки. Пьем и чирикаем, да-а-а-а. Хочется еще приложиться к чубуку. Кальян уже передали довольно далеко, но ведь встать и пройти не проблема. Прошу дернуть вне очереди. Выдыхая обнаруживаю, что не я один такой умный. Кое-кто, особенно бросившие вчера курить, толпятся сзади. Слаб человек, хотя и э-э-э-э..э п-рео-бра-зил всю планету. Шумно покидаем гостеприимные террасы и грузимся в автобус. По дороге обратно замечаем на асфальте “лежачих полицейских”, гид (Елена третья) говорит нам что по слухам в Наоме-бей гостит кто-то из семьи президента Египта Хосни Мубарека. Говорят что и сам господин президент любит бывать здесь.
Автобус турфирмы развозит нас по отелям, каждый раз подвозя к парадному входу под бдительным оком гостиничных секьюрити.
Остаток дня валяемся на лежаках и греемся на солнышке.
Вечером к нам в номер стучится сервис-бой и вручает жене какую-то пирамидку из глянцевитой бумаги. Жена его не понимает. Сервис бой долго хлопочет по-английски и жестикулирует, потом с обреченной улыбкой произносит “МАКУМБА” и просит хасбенд. Я слезаю с койки и быстро разбираюсь в надписях на пирамидке. Там написано чтобы мы берегли воду и не допускали капель из крана. Киваю бою. Он однако не уходит и лопочет настойчиво дальше. Его английский мне не под силу с такой скоростью и я растерянно развожу руками. Тогда бой заходит в номер и ставит пирамидку в туалете на столик. Сыплет сорри, перемежая макумбой, разбавляя весь монолог лучезарной улыбкой. В ресторане на вечернем пансионе я не преминул спросить девушку за конторкой (во всем огромном отеле работало всего две девушки, но очень милые) “ват из ит МАКУМБА?” На что получил сдержаную, поистине египетскую улыбку, с алмазными чертиками в глазах и ответ “симпл ворд”. Когда мы с женой забирались по ступенечкам за свой стол, я увидел как египтяночка согнувшись в три погибели за конторкой давилась от смеха и посматривала в нашу сторону. Когда нибудь я все таки дознаюсь что такое МАКУМБА.
Утром сразу после завтрака хочу основательно познакомиться с муреной. Долго плаваю вдоль рифа пытаясь найти ее дом. Наконец вижу очаровашку, похожую на половинку новых колготок. Мурена слопала очередную мирную рыбку и спряталась в кораллах. Подплываю поближе, выплевываю загубник трубки и осторожно сую его в домик мурены. Никакой реакции. Пробую быстро провести ярким пластиковым загубником мимо норы… АГА! Рывок был весьма чувствительный а пол-загубника как не бывало. Ну ее к бесу, решаю про себя и переключаюсь на более мирных жителей рифа. Приятно быть круче Жака ив Кусто, тем более что сам Жак уже не поспорит. Из уважения к мэтру подводного мира общаю подарить себе видеокассету из серии королевского географического общества.
Неделя проскочила незаметно. В последний день ныряю в море и на глубине около трех метров на белом рифовом теле пишу карандашом “Вечерний Гондольер” и “Нескучный жанр”, а так же “Здесь был Вася”.
В день отправки расчитываемся за отель и в полдень занимаем место в автобусе, который везет нас в аирпорт. Носильщик не получивши вожделенных чаевых произносит ауральное МАКУМБА и исчезает в холле. На досмотре ручной клади работник шепчет мне в ухо “бакшиш ту доллар анд олл окей”, однако мы никуда не торопимся и обходимся без бакшиш. Стюард разговаривает на сносном русском и процедура досмотра заканчивается в считаные минуты. Оказавшись в зоне дюти фри мы быстренько тратим оставшиеся египетские фунты на мелкие сувениры и занимаем места в самолете пулковских международных авиалиний. Вокруг загорелые знакомые лица. Оторвавшись от египетской тверди, мне стало немного грустно. Так грустно, как может быть грустно человеку, получившему только в 98 году занранпаспорт, а до этого бывшему невыездным, потому как имел дело с государевыми секретами. Но какие наши годы? Я еще намерен выяснить что такое МАКУМБА и с чем его едят.
БАНЗАЙ!
Gogia
Внимание: все права на опубликованные здесь тексты принадлежат их авторам. Перепечатка (копирование) на других сайтах разрешается только без изменений оригинала и с ссылкой на оригинальный текст: http://www.sosiska.com/1576
Категорически запрещаются ЛЮБЫЕ перепечатки опубликованных здесь авторских текстов на сайте anekdot.ru
